Вот еще двустворчатка, похожая на маленький орешек, за что ей и дали имя — «нукула». А рядом в глине крупная, вытянутая раковина фоладомии — «сверлильщицы».

Все моллюски, раковины которых мы нашли в рыжевато-бурых слоях, в свое время очень хорошо приспособились к жизни в море-проливе. Жилища грифей были обтекаемыми и тяжелыми, течения не могли передвигать их по дну. Да и опрокидывать тоже, так как благодаря своей форме створки-черпачкп были своеобразными «ваньками-встаньками» и, будучи наклоненными, легко возвращались в исходное, нормальное положение. Можешь это проверить…

«Доспехи» тригоиий тоже были и тяжелыми, и устойчивыми. А вот крошки-нукулы по-своему приспособились к подвижной воде. Они жили, зарывшись в грунт, как и фоладомии.

Светло-серые глины… Раковины двустворчаток в них почти те же самые. А вот белемниты встречаются и новые. Особенно внушительно выглядят ростры цилиндротевтисов овени, названных так в честь знаменитого английского палеонтолога Ричарда Оуэна. Длина их иногда доходит до 20–25 сантиметров! Но особенно много здесь новых аммонитов-квенштедтицерасов, чье имя хранит память о другом палеонтологе, немецком, посвятившем немало лет изучению обитателей юрских морей, Квенштедте.

Судя по обтекаемости плотно скрученных спиралей, эти броненосные головоногие вполне могли быть самыми быстрыми среди своих собратьев в водах разлившегося Келловейского моря. Мало кому они тогда уступали по разнообразию и численности. Палеонтологи обнаружили в отложениях этого бассейна в наших краях 21 вид квенштедтицерасов. Их раковины, после черпачков грифей, вероятно, самые часто встречающиеся окаменелости.

Ну, а по размерам в конце восьмого века всех, надо думать, превосходили пелтоцерасы. Их раковины иногда были с колесо от мотороллера. К сожалению, полностью «дома» этих гигантских аммонитов встречаются очень редко. Обычно в светло-серых глинах удается находить только внутренние обороты спиральных построек и отдельные их секции. И не случайно палеонтологи назвали этих ископаемых головоногих пелтоцерасами. В переводе их имя означает «распадающиеся на части, подобные щиткам».

Что ж, капитан, пора нам и выбираться из Хлебновского оврага, хотя мы успели познакомиться только с небольшой частью того, что он может открыть любознательному и настойчивому человеку. Надеюсь, что при удобном случае ты сам попытаешься побывать в этом месте, в одном из самых интересных на нашей саратовской земле.

Во всяком случае, наше короткое знакомство с «тремя томами» истории Келловейского моря теперь поможет тебе обнаружить его следы в других местах. Кстати, ни один древний бассейн не оставил, вероятно, в наших краях такой богатой коллекции «портретов и скульптур» своих обитателей, как этот. 10 видов белемнитов, не менее 20 — двустворчаток, свыше 80 — аммонитов! А еще множество раковин плеченогих, брюхоногих, трубочки морских червей, членики ребристых стеблей морских лилий-пентарнусов, похожие на миниатюрные пятиконечные звездочки… Всего и не перечислишь! А сколько еще хранится в келловейских глинах остатков неизвестных даже ученым обитателей этого древнего моря?..

Однако, капитан, нам пора в следующий, девятый век юрского периода… Но пока мы, нагруженные находками и впечатлениями, идем к дороге, я хочу ответить на вопрос, который, мне думается, у тебя уже появился…

А ГДЕ ЖЕ МОРСКИЕ ЯЩЕРЫ?

Ну, на самом деле… Ихтиозавры и плезиозавры появились на Земле, как мы уже знаем, в триасовом периоде. В юрском, надо думать, они уже прочно владели всеми солеными водами планеты. Но вот мы пролистали страницы летописей трех наших юрских морей, а упоминаний на них об этих интересных пресмыкающихся не встретили. Неужели же у нас тогда жили только аммониты с белемнитами, двустворчатки да еще разные мелкие существа, в общем-то, не очень поражающие воображение?..

Полагаю, что ящеры имелись во всех наших юрских морях. Но, во-первых, их было не так много, чтоб скелеты этих пресмыкающихся сегодня попадались в оврагах и карьерах на каждом шагу. А во-вторых, далеко не всем ящерам удалось в свое время «увековечиться». Начнем с того, что «владыки мезозойских морей» едва ли часто умирали, как это принято говорить, своей смертью. В подавляющем большинстве случаев они наверняка гибли в схватках между собой или с какими-то другими хищниками. И тогда на дно моря опускались не целые тела сраженных ящеров, а то, что от них оставалось после трапезы победителей. И тут же на «крохи со стола гигантов» набрасывались мелкие пожиратели и «мусорщики» вроде рыб, раков, морских червей. Что не успевали уничтожить они, «догрызали» бактерии, дробили морские волны, перетирали пески, растаскивали течения. Но некоторым ящерам «везло». Иначе мы никогда не узнали бы, что на Земле в прошлом жили эти интересные существа.

Иногда их отдельные кости на дне быстро пропитывались минеральными веществами и становились каменными. Изредка их сразу же заносило песком, который вскоре становился прочным песчаником. В ряде случаев вокруг них своевременно нарастали минеральные массы, образуя конкреции, прочные «саркофаги», защищавшие содержимое от разрушителей. А порой некоторым «владыкам мезозойских морей» представлялась исключительная возможность «запечатлеться» в земных слоях навеки, и не после поражения в бою, а, так сказать, «в расцвете сил и здоровья».

Так, например, около 200 миллионов лет тому назад на том месте, где сейчас в ФРГ стоит небольшой городок Хольдмаден, находился залив, вода и дно которого были очень основательно заражены сероводородом. Попав в эту ловушку из открытого моря, ящеры быстро умирали, «в полной сохранности» опускались на дно и погружались в осадок, так как в заливе, естественно, не было ни хищных рыб, ни раков, ни червей. Окаменев, тонкозернистый ил сохранил не только скелеты ихтиозавров и плезиозавров, попавших в залив, но даже отпечатки их кожи!

В наших краях точно таких «фотоателье» не обнаружено, но с чем-то подобным мы впервые встретимся. А сейчас я тебе хочу заметить, что первыми страницами каменной летописи, на которых у нас появились «упоминания» о «рыбоящерах», о «похожих на ящеров», и о «более похожих на ящеров», а именно так переводятся слова «ихтиозавры, плезиозавры, плиозавры», являются, насколько мне известно, именно келловейские глины.

В Хлебновке, осматривая их выходы, мы остатков пресмыкающихся не встретили, но в других местах в подобных породах такие окаменелости находить удавалось. К сожалению, чаще всего это были небольшие обломки костей, которые только подтверждают, что какие-то пресмыкающиеся в Келловейском море жили. Но какие — по таким документам узнать невозможно. Однако изредка в слоях восьмого века оказывались находки, несущие и более подробную информацию.

Так, лет десять тому назад севернее Саратова, в районе поселка Дубки, группой юных краеведов случайно в строительном котловане было обнаружено несколько соединенных между собой очень характерных костей, по которым удалось узнать в находке остов конечности ихтиозавра, его ласта. В окрестностях ТЭЦ-5 коллекционерам окаменелостей несколько раз попадались крупные позвонки, довольно длинные и с почти плоскими торцами. Такие когда-то составляли основу скелетов плезиозавров. (У ихтиозавров эти «детали скелета» были короткими, похожими на шашки, с коническими углублениями на основаниях. У юрских крокодилов — слегка, конические, с характерными выростами по бокам.)